Дорога петляет, постоянно поворачивая, неимоверно изгибаясь, при этом то набирая высоту – то снова скатываясь вниз, к просторам небольших болотец. Эта дорога словно бы и не была никогда построена, придумана, запланирована. Она как бы возникла сама собой. Дорога – необычная, почти природная – но природа эта не та, не карельская; она какая-то непонятно родная... и здесь не важно, откуда Ты – она родная каждому, поскольку каждый в таком сочетании как тут – найдет что-то свое, что будет согревать изнутри и шептать – сюда!

За поворотом дороги густой лес вдруг расступается – и видишь озеро. Нет, не обыкновенную карельскую ламбушку – маленькую, слегка заболоченную... Нет, это озеро большое и вытянутое -Долгое, оно так и называется. По-русски. Над ним высится село Михайловское (см. также II.3); не пушкинское – но все равно какое-то необъяснимо русское. Въезжаешь через мост, соединивший два берега Кирьги; глядишь назад: Олонецкая Швейцария открывает себя во всей красе. Карельская заповедная земля открывается путешественнику, неожиданно, словно с тыльной стороны. Отсюда, из Михайловского надо въезжать в Южную Карелию, чтобы она Тебя приняла и пропустила дальше. Там, за Долгим озером – горушки и горушки, все залесенные, плавно сменяющие одна другую...

Ниже, ближе к наблюдателю – растянулось озеро, озеро-граница, озеро-экотон, линия раздела Своего и Чужого. Только здесь, на Долгом озере, эта грань начинает сглаживаться – и это продолжается до тех пор, пока что-то не изменяется, пока не чувствуешь, как сливаются воедино – среднерусские лесные опушки и карельские сельги, неторопливые равнинные речушки и маленькая не слишком быстрая, но все же порожистая Кирьга, прионежские карелы-людики и населенное ими село Михайловское.